Рыбак

3 апреля выдался солнечным и тёплым днём. Была суббота. Рыбак, войдя в свой деревенский дом, аккуратно снял свои промокшие напрочь тяжёлые рыбацкие сапоги. Идти домой с озера пришлось с трудом – намокший снег на льду озера заставил изрядно потрудиться и попотеть, ибо пройти 2 километра по мокрой каше ближе к середине дня оказалось тяжело. Пройдя на кухню, Рыбак выложил увесистый пакет с пойманными лещами в раковину и нажал на кнопку чайника. Жены дома пока не было, чему Рыбак даже в какой-то мере обрадовался. «Долго с города едет» – подумал он – «видимо, дорогу совсем развезло…» Про себя он звал её Акрамовна, просто по отчеству, привык за двенадцать лет, но в её присутствии называл исключительно Лена. Акрамовна, мастер спорта по бегу на лыжах, и в тоже время врач-реаниматолог отличалась очень неровным характером…
Закипел чайник. Рыбак открыл ноутбук, с третьей попытки GPRS – интернет от одного известного провайдера мобильный связи вывел его в сеть. Пробежав по новым темам любимого форума Додж Рэм клуба и не найдя той темы, на которою можно было что – либо дельное ответить , Рыбак стал читать ответы в тему, которую запостил вчера по поводу мужского имени РЭМ. Ответы были разные, так же как и реакция их авторов. Но общее впечатление было положительное. Внезапно хлопнула входная дверь, и в кухню ворвались дети. Девятилетняя приёмная дочь Надя и почти четырехлетний сын Савелий пронеслись ураганом по кухне и с криками исчезли в дальних комнатах. Следом вошла Акрамовна. Поставив два больших пакета с продуктами у холодильника, Акрамовна посмотрела на Рыбака:
- Дорогу развезло совсем, а ты всё чатишься? - спросила она, увидев открытый ноутбук.
- Да вот, я это… - Рыбак сделал паузу, - тему тут на форуме поднял, вот с тобой хотел посоветоваться, твоего приезда ждал…
- Врёшь, олень! – отрезала Акрамовна, - ждал бы, так хоть сумки помог бы донести из машины.
«Следующей фразой будет « у всех мужья как мужья, а у меня не пойми кто»» - подумал Рыбак и мысленно стал искать очередной ответ на надоевшую за двенадцать лет фразу.
- У всех мужья как мужья, а у меня… - она не успела закончить, как за спиной у неё звонким тяжёлым мокрым шлепком на пол из раковины грохнулся средних размеров лещ. «Молодец какой!» - тут же подумал Рыбак, мысленно благодаря рыбину, избавившую его от так и не придуманного в этот раз ответа.
Акрамовна дико завизжала.
- Ну, то ты визжишь, как резанная? – спросил Рыбак, лениво вылез из – стола, поднял выскочившую рыбину и положил обратно в раковину.
- Ты сегодня поймал?
- Да, с вечера как приехал, ходил сверлил лунки, кормил, потом по темноте утром снова пошёл, обратно днём тяжело идти было, снег мокрый и рыхлый, для тебя ловил, а тебе всё не так!
Акрамовна, в отличие от Рыбака, очень любила рыбу, возиться и готовить её доставляло ей огромное удовольствие. Что не отнять, так не отнять! Однако благодаря выскочившей рыбине тема разговора поменяла направление.
Сполоснув руки, Рыбак снова плюхнулся за ноутбук.
- Так чего ты меня ждал?
- Лен, да я вот посоветоваться с тобой хотел… - Рыбак пока толком не знал, с чего начинать деликатную тему.
Ну и….? – она достала с полки пакет с цикорием. - Заваришь мне? Я пойду переоденусь, и поговорим.
Рыбак поморщился: «Как это пить можно?». Однако из – за стола пришлось вылезти снова и заняться приготовлением снадобья, а ничем другим Рыбак это напиток из цикория не считал.
Залив и помешав в чашке снадобье, Рыбак снова забрался за стол.
- Лен, дело тут такое… - Рыбак пристально посмотрел в глаза вошедшей в кухню Акрамовне, - Я тут ребятам на форуме обещал, что нам надо в течение трех – четырех лет ребёночка родить как бы…
- Кого нам надо родить?
- Ребеночка, Лен, желательно мальчика!
Пауза длилась минуты полторы.
- Пил вчера? – просто спросила Акрамовна.
- Нет, я же лунки ходил сверлить, и прикармливал с ночи…
Акрамовна подошла и заглянула под раковину. Пустых бутылок не было. Она взяла чашку со снадобьем из цикория, зачем то понюхала его и села к столу.
- Давай дальше.
- Я приехал вчера, Лен, в деревню, темно уже было, сходил лунки прикормил, снег ещё держал, быстро дошёл, приморозило с вечера, потом пришёл домой, на форуме запостился…
- Что сделал?
- Лен, запостился, короче - тему новую открыл, ну не сбивай меня с мысли, так вот, обещал народу, на форуме, что у нас тобой в течение трех – четырёх лет родится ребеночек как бы, и мы его назовём РЭМ!!!
Акрамовна едва не поперхнулась горячим цикорием. Её рука с поднятой чашкой так и зависла на уровне лица. Рыбак ждал реакции.
- Ну а если девочка? - реакция Акрамовны пока была не понятна.
- Девочку, Лен, можно назвать Дайтоной. Вот, смотри! – Рыбак развернул ноутбук на 180 градусов монитором к Акрамовне. С другого конца стола разобрать форумный текст не представляло никакой возможности, даже если смотреть в армейский бинокль, однако такой жест со стороны Рыбака, по его мнению, давал Акрамовне возможность как бы участвовать в обсуждении данной непростой темы…
Пауза затягивалась.
- Ты на себя посмотри, отец! – Акрамовна говорила с улыбкой. – Ты когда последний раз с ребёнком гулять ходил? Ты на свой живот посмотри, все выходные лежишь, новости смотришь, власть ругаешь или у компьютера чатишься . Ты мне сам про Диму рассказывал твоего, Босягина, как он с ребёнком в кино постоянно, на выставки там ходит, в театр, в музеи…
- Так у него ребёнок большой уже! – парировал Рыбак, хотя подсознательно понимал, что крыть ему тут просто нечем. Козыри все у Акрамовны, увы. Зря рассказывал. В плане - хорошее. Надо было по-другому. Дима пьёт безбожно, дебоширит, ругается матом, ведёт аморальный образ жизни. Тогда был бы для Акрамовны Рыбак хороший – Дима плохой. Но так тоже нельзя. Дима действительно хороший. О чём Рыбак иногда рассказывал Акрамовне. Вот и вылезло…
Часто сидели, обсуждали. Дима, который три девятки с Ленинграду – тоже хороший, семья, Микола с Ленинграду – тоже хороший, постоянно с семьёй, Ленчик вот на прошлой неделе заезжал – тоже с семьёй. «Только мой мужик непутёвый» - на слова Акрамовны Рыбак никак не мог сориентироваться, в какую сторону она клонит.
- К Рохликову придётся идти… - Акрамовна хитро прищурилась и улыбнулась.
Почти пять лет назад проходил Рыбак курс омоложения, можно, наверное, так сказать, у известного врача в Москве на Малой Грузинской улице Рохликова Игоря Михайловича, после процедур через год и ребёнок родился, а до этих процедур Рыбак даже и знать не знал, что есть такой врач – уролог – андролог называется. Впечатлений хватило до конца жизни Рыбаку, в том числе и ощущений тоже. Теперь при упоминании о таком враче у Рыбака холодный пот выступал, а улицу Малую Грузинскую Рыбак объезжал за три квартала…
- Может мы как - нибудь без врача? – Рыбак с надеждой посмотрел на Акрамовну.
- Вряд ли. Ты же людям обещал. Да и имя, кстати, красивое.
Всё, что угодно ожидал Рыбак от Акрамовны, но только не поддержки в данном вопросе.
- Одень мне детей, я пойду, погуляю с ними…
- Ты сам один пойдешь с ними гулять? – брови Акрамовны поползли вверх.
- Ну да.
На выходе из дома почти четырехлетний отпрыск Рыбака замешкался в поисках лопатки, которой предстояло копать оттаявший песок. В этот самый момент на кухне раздалась привычная трель нокиевской мелодии. Рыбак замер и повернул голову в сторону кухни, где надрывно звонил его телефон. Акрамовна, стоя в комнате, наблюдала за Рыбаком. Вернуться на кухню за телефоном – это может затянуться минут на двадцать – тридцать, просто уйти – тоже нельзя, последнее слово он всегда старался оставить за собой.
- Вернусь, перезвоню! – сказал он как бы сам себе, но в тоже время достаточно громко, махнул рукой и вышел с ребёнком на улицу…
Под вечер клевало отвратительно, крупного ничего не было, и просверленная во льду лунка медленно обрастала мелкими ершами. Причиной тому была, скорее всего большая туча, медленно ползущая на озеро с юго – запада, а может просто береборщил с прикормкой. Пять или шесть крупных ворон большим кругом ходили вокруг сидящего на льду Рыбака и терпеливо ждали, когда последний бросит своё бестолковое в этот вечер занятие, и прожорливым птицам достанется мелкая рыба. «Давление падает» - подумал Рыбак, встал, сложил зимние удочки в ящик, и, высыпав в лунку остатки прикормки, кряхтя двинулся в сторону берега, на котором в вечерней дымке виднелись очертания домов.
Пройдя метров сто в сторону деревни, Рыбак поставил свой рыбацкий ящик на мокрый талый снег, тяжело сел на него и закурил. «Во как!» - подумал он, «прожил с человеком двенадцать лет, а так и не научился до конца понимать самого близкого человека…» На душе стало грустно. «Но с другой стороны, даже интересно, вроде как и всё не так плохо» - и на душе Рыбака тут же полегчало. Он повернул голову и посмотрел назад. Вороны обедали свежепойманной мелкой рыбой.



Бологое-Москва. Апрель 2010.